Священник Сергий Лепин

- И именно тогда Вы обратились к вере?

- Однажды мы отправились в церковь, чтобы на какую-то комсомольскую тусовку пригласить священника. Священника мы так и не пригласили, но определенное чувство от совместного пребывания в церкви  все-таки испытали…

Была еще одна важная встреча. Я ехал в троллейбусе и встретил дедушку, веселого такого, и у него на груди висел значок невероятных размеров, на котором было написано «Я люблю Бога». Я заговорил с этим человеком – опыт комсомольского активиста и непокорного неформала предопределили мою готовность ни с того, ни с сего заговорить на эту тему в общественном месте с совершенно незнакомым человеком.

Мы заговорили о Библии, о Боге, мы заговорили с ним о некоторых других замечательных вещах. Самое интересное, что я узнал -  это то, что у него можно купить Библию. Где ее еще можно было купить, я не знал, и он мне согласился ее продать «по дешевке» – я помню, что заплатил за нее 28 рублей (он мне даже уступил два рубля) – это были немалые деньги. Не знаю, стоила она того или нет, но это все, что у меня было – я  собирал на гитару, которой у меня так никогда и не появилось.

Это была небольшая карманная Библия. Я ее читал втайне (прости, Господи, даже в туалете), но не потому, что кого-то боялся – я никого не боялся, я был человеком достаточно независимым, но я почему-то не хотел, чтобы меня застали за этим занятием, я почему-то стеснялся.  В чтении этой Книги есть нечто такое интимное…

И однажды отправился в церковь (матери сказал, что пошел на репетицию). И говорю священнику: «Здравствуйте, батюшка, я хочу поступать в семинарию».

Священник невозмутимо осмотрел меня снизу доверху – ну представьте: стоит волосатый отморозок… Затем он, как полицейский, зачитывает права при аресте,  монотонно  – о том, что нужно для того, чтоб поступить в семинарию.  Так я начал ходить в церковь.

Однажды как-то после литургии открываются северные врата, выглядывает диакон и говорит: «Иди сюда!» и машет. Я заметил его жест, но даже не подумал, что он относится ко мне. «Иди, иди сюда», – я оглянулся.  – «Да-да, ты, волосатый, иди сюда. Это ты, в семинарию собираешься поступать? Будешь пономарить».
Так началась моя пономарская эпопея. Я учился раздувать кадило, читать шестопсалмие. Теперь я был не только комсомольцем и рок-музыкантом, но еще и пономарем. :) И в 1992 г. году поступил в Семинарию.

- Как развивалась Ваша жизнь после семинарии? Почему возникли мысли о университете, философии, диссертациях?

Эти мысли вынашивались мной уже на первом курсе семинарии. Это было определено спецификой моих интересов. Ну, вы понимаете, у каждого студента есть свои любимые предметы и темы. Те темы, что были интересны мне, если в них углубляться, требовали дополнительного образования ввиду своего междисциплинарного статуса.

Семь нот рокa

- А как Вы сейчас относитесь в рок-музыке? Ведь есть же выражение – рок на службе у сатаны…

- Служить Богу или дьяволу может только человек. Все зависит от него. Напротив, оценивая влияние рока на свою жизнь, мне кажется, что он во многом способствовал тому, что я обратился к вере.

В роке столько всего разного, в том числе и того, что совершенно оправданно заслуживает бескомпромиссного порицания – и с точки зрения Правды Божией, и с точки зрения законности. Однако, опять-таки, виновата не музыка, а люди: не музыку спас Христос, а людей, и не для того, чтоб осудить музыку, придет Христос на землю во второй раз…

Рок – это музыка, а музыка это семь нот, ничего более. Все остальное – люди. Обычно нарекания со стороны духовенства вызывает инфернальные (или те, что кажутся таковыми) мотивы в творчестве рок-музыкантов. Это очень сложный вопрос…

Понимаете ли, рок-культура формировалась как протест  против слащаво и миловидно завуалированного лицемерия, фальши, приспособленчества, потребительства, неравенства, войны… Эти черты были настолько всеобъемлющи и универсальны, что протестовать против них зачастую означало протестовать против культуры вообще.

Молодые люди, будучи не искушенными в сложных вопросах богословия и морали, не могли точно отличать и разграничивать добро и зло, в результате чего их критика очень напоминала американские бомбардировки: целятся в одно, а попадают в другое.

Более того, молодежи казалось, что все существующие церкви «покрывают» тот мир, который казался им чуждым и несправедливым. Именно здесь кроется причина свойственного некоторым ранним коллективам ницшеанского антихристианства, заигрывания с другими религиями и культами или просто циничного нигилизма. Сатанизм появится позже – сначала в форме театрального эпатажа, а потом и в «настоящей» форме – религиозной.

Рок – это форма экспликации своего мировоззрения, нередко перерастающая в образ жизни. Рок – эта та музыка, которая самым серьезным образом обнажает социальные проблемы, противоречия, касается таких тем, как добро и зло, справедливость, насилие. Поэтому, рок-музыка – это протест против повседневности, серости, лицемерия, фальши, конформизма.

Рок – это то, что однажды заставит сделать тебя экзистенциальный выбор. Если человек отказывается от него, то он даже этим делает выбор. Очень многие люди после рока обратились к вере (к сожалению, не всегда – к православной). Многие – спились, скололись. Некоторые стали просто торговать на рынке, играть на свадьбах… Это тоже нужно кому-то делать, но самих музыкантов это нисколько не радует…

Кстати, приходится констатировать, что мировоззренческая сторона современного рока сегодня иссякает. Сегодня молодежь, как мне кажется, ищет другие формы высказать свое «фе» всему тому, что ей не нравится. Еще бы! Ведь на роке выросли их родители и даже дедушки-бабушки! Scorpions приехали в Прагу в рамках своего прощального турне и не смогли даже продать минимум билетов – почему? Потому, что основная их аудитория – это те, кому не на кого было оставить своих внуков.

Рок сегодня «опопсел», «огламурился», стал частью истеблишмента и средством приспособления к окружающим. Сегодня в некотором смысле рок есть способ подавления. «Сынок, что за ерунду ты слушаешь??  На вот, послушай, какая классная песня у Deep Purple!»…

А,  может, это со мной что-то происходит, и я не вижу уже в роке всего того, что видел раньше. И в самом деле: иногда музыка – это просто музыка.

- Кого из рок-музыкантов – наших и зарубежных Вы слушаете и сейчас?

Ох, много чего… Секундочку, открою проигрыватель и посмотрю историю… Dire Straits, Steve Morse, Peter Frampton, Craig Chaquico, Someday Blues, Supertramp, Pink Floyd, Sinead O’Connor, Gathering…

Я очень старомоден, как видите: арт-рок, прогрессив, блюз-, джаз- и еще не-пойми-какой-рок. Я недолюбливаю отечественный рок, хотя недавно переслушал «Август» и последний альбом «Пикника».

Проблемa Богa

-Когда Вы пришли к религии, почему выбрали именно Православие – ведь в то время уже существовала некая открытая информация о других конфессиях – и Вы могли стать, к примеру, буддистом…

Ну, я бы не сказал, что в 80-х информации было хоть пруд пруди. А если и была, то я не думаю, что она бросалась в глаза 14-летним подросткам… Просто мне случайным эпизодическим образом доводилось бывать только в церквях – может быть это…

Конечно, если положить руку на сердце, я не могу сказать, что мой выбор тогда был осознанным – осознание и одобрение выбранного придет позже. У меня и вера-то не сразу появилась. Могло случиться всякое, но Господь миловал.

Конечно, тем, что я остался в церкви, я обязан священникам того храма. Нет, они не были ни титанами богословия, ни глубокими психологами, ни выдающимися проповедниками. Они просто были хорошими людьми. Они просто приняли меня таким, каким я был тогда.

Мне иногда кажется, что сегодня некоторые мои коллеги просто «разбрасываются» людьми: пришел молодой человек в храм, и на него сразу: не так стоишь, не так висишь, не туда смотришь, и лицо у тебя не такое…

Тогда, как мне кажется, все было не так – по крайней мере, со мной и моими друзьями, которые все стали священниками, один – даже епископом. Надо мной подшучивали, меня считали странным, но… Я был им интересен, а они и их служение – мне.

- Скажите, а кто «более ценен» для Православной церкви: крещеный в православии грешник, нарушающий абсолютно все заповеди, или же представитель другой религии – мусульманин, буддист, который ведет праведную жизнь – не прелюбодействует, не чревоугодничает, не сребролюбив и т.д?…

- Конечно, кому больше дано, с того и спрос больше. Тот, кто нарушает обеты Крещения, больше согрешает. Есть достаточно универсальный принцип, разделяемый многими религиями: плохой единоверец хуже плохого иноверца (не говоря уж о хорошем). Вера (как и любовь) проявляет себя в делах человека, поэтому злостный нераскаянный грешник, упорствующий в своих непотребствах, по сути, покидает границы Православия. Это с одной стороны, а с другой – стоит помнить, что  никакая добродетель сама по себе вне истинной веры не спасает.

- Не кажется ли Вам, что технический прогресс – тупиковый путь для развития человечества? Что, созидая одно, человек разрушает другое – и чем больше создает, тем больше разрушает…

Не просто кажется, я в этом уверен. Как говорил Хайдеггер, «круговорот потребления ради полного израсходования есть уникальный процесс, отличающий историю мира, который превратился в немир». Культ потребительства и накопления находится в резком противоречии с христианским взглядом на мир как на храм Божий, возделывать который человек должен в посте и молитве. Чем меньше у человека духовных потребностей, тем больше у него потребностей материальных. Планета была создана для духовного человека. Библия повествует нам уже об одной глобальной катастрофе, о Потопе, который произошел по причине того, что люди «стали плотью» – превратились в мясо.

-А как Вы относитесь к тому, что многие фантасты (а в последние время уже и ученые) утверждают, что Бог на самом деле существовал, но был представителем некой инопланетной расы, которая создала людей при помощи генной инженерии, внушив им при этом некие правила жизни, ставшие заповедями?

Ну, и у ученых, и у фантастов есть свои религии. А у науки пока есть проблемы не только с доказательствами бытия Бога, но и с доказательством возможности жизни где бы то ни было еще за пределами нашей планеты. До сих пор непонятно, как стала возможной жизнь на Земле: вероятности, случайности, антропные принципы всякие… Что там говорить про жизнь на других планетах и делить шкуру неубитого медведя!

Это во-первых, а во-вторых, подобное гипотетическое допущение нисколько не решает «проблему Бога» в принципе: ведь у нас остается все тот же вопрос: а кто сотворил этих инопланетян?

Напомню, кстати, что человек, с точки зрения Библии, не единственное разумное существо, сотворенное Богом. Есть еще и ангельские миры, и некоторая их часть стала злой по отношению как к Богу и ангелам Его, так и к человеку и всему нашему миру.

-Одна моя знакомая, очень талантливая девушка, по молодости лет искала себя и способы изменить сознание – сменила множество увлечений, была, как Вы, и комсомольским лидером, и музыкантом, вступала в какие-то секты, пробовала легкие наркотики и т.д. Потом увлеклась религией и стала по-настоящему верующей – много лет вела соответственный образ жизни – посты, молитвы, прислуживала в церкви и т.д. Но когда ей исполнилось 30 лет, вдруг «остыла» – она по-прежнему верит в Бога, но не хочет больше все свое время отдавать церкви как институту – ей захотелось как-то раскрыть многочисленные свои таланты. Может ли быть такое, что Вы вдруг решите, что  стезя священника – не ваша?

На определенном этапе нашей жизни Бог дает нам залог веры и благодати. Мы должны не только сохранить его, но и приумножить. На этом пути очень важно соблюдать меру в поддержании огонька своей веры: если он будет мал, то угаснет, если он будет велик, то опалит верующего и окружающих его. Очень важно не только не потухнуть, но и не сгореть, ведь результат один: тьма. У меня слишком мало данных, чтоб вот так, «заочно» ставить духовные диагнозы Вашей подруге…

Стоит помнить и то, что православие весьма либерально подходит к исчислению «десятины», которую человек должен посвящать Богу. У нас нет математики: каждый решает сам, насколько и чем именно он будет служить Богу. Возможно, женщина поняла, что нести послушание при храме, находится в эпицентре приходских страстей – это не ее. В этом нет ничего страшного. Пусть найдет себе работу в других «институтах» – то, что, с ее точки зрения, раскроет ее, как личность. Главное, чтоб она сохранила свою связь с Господом и Его Церковью в молитве, таинствах, богослужениях.

Теоретически может быть всякое. Зарекаться не хочу – если Бог не помилует, то еще и не такое может случится. Вон, бесы святых в баранку гнули, куда уж мне!